Неточные совпадения
С невысокого, изрытого корнями обрыва Ассоль увидела, что у ручья, на плоском большом
камне, спиной к ней, сидит человек,
держа в руках сбежавшую яхту, и всесторонне рассматривает ее с любопытством слона, поймавшего бабочку.
Сегодня Иван Григорьев просунул к нам голову: «Не прикажете ли бросить этот
камень?» Он
держал какой-то красивый, пестрый
камень в руке. «Как можно! это надо показать в Петербурге: это замечательный
камень, из Бразилии…» — «Белья некуда девать, — говорил Иван Григорьев, — много места занимает. И что за
камень? хоть бы для точила годился!»
И вот мы опять едем тем же проселком; открывается знакомый бор и гора, покрытая орешником, а тут и брод через реку, этот брод, приводивший меня двадцать лет тому назад в восторг, — вода брызжет, мелкие
камни хрустят, кучера кричат, лошади упираются… ну вот и село, и дом священника, где он сиживал на лавочке в буром подряснике, простодушный, добрый, рыжеватый, вечно в поту, всегда что-нибудь прикусывавший и постоянно одержимый икотой; вот и канцелярия, где земский Василий Епифанов, никогда не бывавший трезвым, писал свои отчеты, скорчившись над бумагой и
держа перо у самого конца, круто подогнувши третий палец под него.
Держава, из единого
камня иссеченная, поддерживаема была грудою младенцев, из белого мрамора иссеченных.
И дождался-таки, хотя я в то время готов был сто против одного
держать пари, что он никогда ничего не дождется и что никогда к грубому ноздреватому известковому
камню не прикоснется нежный, хрупкий бисквит.
— Негодяй! да неужто вы его не знаете? Помилуйте! ежели таких мерзавцев не знать наперечет, так жить небезопасно. Всегда наготове нужно
камень за пазухой
держать. Вы знаете ли, что он с своей родной сестрой сделал?..
В правой руке он
держал черную шляпу из заячьего пуха, в левой две толстые замшевые перчатки; галстух он повязал еще шире и выше обыкновенного — и в накрахмаленное жабо воткнул булавку с
камнем, называемым «кошачьим глазом» o eil de chat).
Алатырь-камень всем
камням отец; на белом Алатыре на камени сам Исус Христос опочив
держал, царь небесный беседовал со двунадесяти со апостолам, утверждал веру христианскую; утвердил он веру на камени, распущал он книги по всей земле.
Держа в одной руке шлейф и хлыст с лиловым
камнем в рукоятке, она гладила маленькой рукой ласково оскаленную морду коня, — он косился на нее огненным глазом, весь дрожал и тихонько бил копытом по утоптанной земле.
Хотя по действиям дьякона можно было заключить, что он отнюдь не хотел утопить врача, а только подвергал пытке окунаньем и, барахтаясь с ним,
держал полегоньку к берегу; но три человека, оставшиеся на
камне, и стоявшая на противоположном берегу Фелисата, слыша отчаянные крики лекаря, пришли в такой неописанный ужас, что подняли крик, который не мог не произвесть повсеместной тревоги.
Общая воинская повинность есть для правительств последняя степень насилия, необходимая для поддержания всего здания; для подданных же она есть последний предел возможности повиновения. Это есть тот
камень замка в своде, который
держит стены и извлечение которого рушит всё здание.
(Несколько секунд сцена пуста. Слышны крики: «Не бросайте
камнями!
Держите! Веслом!» Смех. С левой стороны быстро входят Марья Львовна и Влас, оба взволнованные.)
Бете он проиграл,
держа с нею пари по поводу каких-то пустяков, пуд конфет, а Касс — брошку, в которой последовательно чередовались камни-коралл, аметист, сапфир и яшма,-обозначавшие составные буквы ее имени.
Но он все стоял и не уходил, и спрашивал себя: «Что же меня
держит здесь?» И ему было досадно и на себя, и на эту черную собаку, которая валялась на
камнях, а не шла в поле, в лес, где бы она была независима, радостна. И ему, и этой собаке мешало уйти со двора, очевидно, одно и то же: привычка к неволе, к рабскому состоянию…
Шуршат и плещут волны. Синие струйки дыма плавают над головами людей, как нимбы. Юноша встал на ноги и тихо поет,
держа сигару в углу рта. Он прислонился плечом к серому боку
камня, скрестил руки на груди и смотрит в даль моря большими главами мечтателя.
Но тут-то и всплывает перед нами на минуту
камень, который
держит людей в глубине омута, названного нами «темным царством».
Даже Удав и Дыба, в сущности, не удовлетворяются ими, а
держат их только как
камень за пазухой, для ушибания.
— Да ведь как же? Сам себе хозяин, пошел — куда хошь, делай — что хошь… Еще бы! Коли сумеешь себя в порядке
держать, да на шее у тебя
камней нет, — первое дело! Гуляй знай, как хошь, бога только помни…
Взглянул я на парня: лицо круглое, курносое, точно из
камня высечено, а серые глаза далеко вперёд ушли. Говорит — глухо, идёт без шума и вытянулся весь, словно прислушивается или большая сила кверху тянет его. Руки за спиной
держит, как, бывало, мой тесть.
— А чтоб они не дождали! — отвечал всегда с сердцем Кузьма. — Здесь, как видно, все москаль наголо. С ними знайся, а
камень за пазухой
держи. Берегитесь вы их, а меня уже не проведут.
Он спросит: «Нашел ли?», а ты молчи и
камень держи во рту и платом потирайся.
«Стану я, раб божий (имя рек), благословясь и пойду перекрестясь во сине море; на синем море лежит бел горюч
камень, на этом
камне стоит божий престол, на этом престоле сидит пресвятая матерь, в белых рученьках
держит белого лебедя, обрывает, общипывает у лебедя белое перо; как отскакнуло, отпрыгнуло белое перо, так отскокните, отпрыгните, отпряните от раба божия (имя рек), родимые огневицы и родимые горячки, с буйной головушки, с ясных очей, с черных бровей, с белого тельца, с ретивого сердца, с черной с печени, с белого легкого, с рученек, с ноженек.
Нет, не могу я видеть этот жемчуг
И
камни дорогие! — руки, пальцы
Мои дрожат, когда я их
держу;
Какая-то невидимая сила
Весь этот жемчуг превращает в слезы;
Прочь! прочь!..
Потом — священная история. Ее Алеша любил больше. Удивительные, огромные и фантастические образы. Каин, потом история Иосифа, цари, войны. Как вороны носили хлеб пророку Илии. И картинка была при этом: сидит Илия на
камне с большою книгою, а две птицы летят к нему,
держа в носах что-то круглое.
Во время прогулок, которые для всех больных были обязательны, Петров держался в стороне, так как боялся внезапного нападения, и летом
держал в кармане
камень, а зимою — кусок льда или сдавленного снега; в стороне от других находился и тот больной, что стучит.
Он привел ее в избушку, к пожилой даме, у которой нижняя часть лица была несоразмерно велика, так что казалось, будто она во рту
держала большой
камень.
В самом деле место тут каменистое. Белоснежным кварцевым песком и разноцветными гальками усыпаны отлогие берега речек, а на полях и по болотам там и сям торчат из земли огромные валуны гранита. То осколки Скандинавских гор, на плававших льдинах занесенные сюда в давние времена образования земной коры. За Волгой иное толкуют про эти каменные громады: последние-де русские богатыри, побив силу татарскую, похвалялись здесь бой
держать с силой небесною и за гордыню оборочены в
камни.
Села на коленочки, начала выворачивать. Да ручонки тонкие, как прутики, — ничего силы нет. Бросила
камень, заплакала. Принялся опять Жилин за замок, а Дина села подле него на корточках, за плечо его
держит. Оглянулся Жилин, видит — налево за горой зарево красное загорелось, месяц встает. «Ну, — думает, — до месяца надо лощину пройти, до лесу добраться». Поднялся, бросил
камень. Хоть в колодке, — да надо идти.
— А грех тебе будет, Серега, — говорила раз кухарка на станции, — коли ты Хведору
камня не купишь. То говорил: зима, зима, а нынче что ж слова не
держишь? Ведь при мне было. Он уж приходил к тебе раз просить, не купишь, еще раз придет, душить станет.
Возвратившись на бивак, я сказал Крылову, чтобы завтра он
держал лодку поближе к старой ели и подальше от левого берега, где много опасных
камней.
Я ехал с ней на пароходе по Волге и был заинтересован ее видом, туалетом и манерой
держать себя. Эта дама как нельзя больше подходила к той фигуре эмансипированной чтицы, какая явилась в злополучном фельетоне
Камня Виногорова, хотя, кажется, П.И. никогда и нигде не видал ее в лицо.
Дождь его мочил, снег засыпал, клевали вороны, — он все молился; в каждой руке он
держал на весу по тяжелому
камню, вериги на теле от многого труда сделались блестящими, как золото…
Мама
держала вожжи, я сидел на коленях среди телеги в холодной траве,
держал палец на курке двустволки, вглядывался а темноту и спрашивал себя: как это мог бы тигр ухитриться прыгнуть на нас так, чтоб я успел в него выстрелить? И казалось: подозрительно колеблются верхушки кустов тальника около белого
камня на меже.
Около сарая стояли сыновья Жмухина: старший
держал ружье, у младшего был в руках серый петушок с ярким красивым гребнем. Младший изо всей силы подбросил петушка, тот взлетел выше дома и перевернулся в воздухе, как голубь; старший выстрелил, и петушок упал, как
камень.
— Петр в переводе значит
камень, — говорил он, подходя к своему дому. — Мой же Петр не
камень, а тряпка. Гадюка на него насела, а он с ней нянчится, спихнуть ее не может. Тьфу! Есть же, прости господи, такие женщины! А? Где ж в ней стыд? Насела на парня, прилипла и около юбки
держит… к шутам ее на пасеку!
Обгорелый шест, которого концы опирались на двух
камнях,
держал медный котелок с водою; один из этих
камней обставлен был сковородою с остатками изжаренной с луком жирной почки, облупленным подносом с изукрашенным золотыми цветами карафином [Карафин — графин.], с двумя серебряными чарами, расписанными чернью, работы устюжской, и узорочною серебряною братиною [Братина — сосуд для вина и пива.] с кровлею, вероятно, жалованною царями кому-нибудь из родителей собеседников при милостивом слове.
Против начетов этих трудно было спорить: их составлял любимец Карла, председатель редукционной комиссии граф Гастфер, запечатлевший имя свое в летописях Лифляндии ненавистью этой страны; их утвердил сам государь, хозяин на троне искусный, хотя и несправедливый, который, подобно Перуну [Перун — у восточных славян бог грома и молнии, бог земледелия, податель дождя.], имел золотую голову, но
держал всегда
камень в руках.
— На, возьми на память о нашем сегодняшнем свиданьи, — сказала генеральша и сунула в руки Ивановой табакерку, украшенную драгоценными
камнями, которую
держала в руках. — Ну, вставай, поцелуемся…
На сопках вырываются две-три ямы, обкладываются
камнями, и в них кладётся гаоляновая солома, которая
держит жар сильнее каменного угля.